Политическая корректность

В своей статье для американского журнала я как-то процитировала строку Пушкина: "Потомок негров безобразный". Мне позвонил редактор: "Вы что, с ума сошли? Я не могу напечатать эти слова". -- "Но Пушкин это сказал о себе". -- "Этого не может быть". -- "Может". -- Молчание. -- "Снимите строку". -- "Не сниму". -- "Тогда давайте напечатаем вашу статью под другой фамилией". -- "Тогда я вообще снимаю свою статью и напечатаю ее в другом месте, сославшись на вашу цензуру. -- "Это тоже невозможно. Слушайте, ваш Пушкин что, расист?" -- "Наш Пушкин -- эфиоп". -- Долгое молчание. -- "Слушайте, без этой строки ваша статья только улучшится. Поверьте мне, старому редактору". Долгий визг с моей стороны о том, что я это уже семьдесят лет слышу, и что советская власть, и тоталитарный режим, и Главлит. и Николай Первый, и кишиневская ссылка, и понятно что. И что я от бабушки ушел, и от дедушки ушел, а от тебя, политическая правильность, и подавно уйду. Визг не помогает. Тогда я меняю тактику и, холодно, злобно, раздельно: "Так. Мало того, что черных вы, белые, держали в рабстве в течение трехсот лет. Теперь вы затыкаете рот единственному русскому черному поэту, томившемуся в неволе среди берез тоталитарного строя. Вот он, расизм. Вот она, сегрегация. Генерал Ли сдался, а вы -- нет. Мы что, в Алабаме?.."

Пушкина напечатали.